Пять увлекательных романов на новогодние каникулы

altText
Фото: www.omsktime.ru

Литературный критик «Медузы» Галина Юзефович рассказывает о пяти романах для необременительного, но захватывающего чтения на новогодних каникулах: «Бабушка велела кланяться и передать, что просит прощения» Фредерика Бакмана, «Драконий луг» Скарлетт Томас, «Книжная лавка» Пенелопы Фицджеральд, «Дама номер 13» Хосе Карлоса Сомозы и «Среди других» Джо Уолтон.

Фредерик Бакман. Бабушка велела кланяться и передать, что просит прощения. М.: Синдбад, 2018. Перевод К. Коваленко 

Швед Фредерик Бакман убедительно доказывает: для того чтобы добиться международного успеха, скандинавским авторам вовсе не обязательно погонными метрами гнать фирменный «северный нуар». Уже четвертый роман Бакмана рвет книжные чарты в Америке, хотя за всю свою писательскую карьеру он не то что ни одного героя не убил и не замучил — даже не огорчил никого по-настоящему.

Впрочем, нынешняя его книга (вторая после «Второй жизни Уве», изданная на русском) все же начинается с серьезного огорчения — даже, пожалуй, горя. У девочки Эльсы, слишком умной для своих неполных восьми лет и потому бесконечно одинокой, умирает любимая бабушка. На протяжении всей жизни Эльсы бабушка оставалась ее лучшим (и, в сущности, единственным) другом, ее супергероем и защитником, вечным генератором беспокойства, приключений и смеха, но главное — ее бессменным проводником в сказочную страну Миамас, выдуманное королевство, откуда берут начало самые лучшие в мире истории. 

Перед смертью бабушка оставляет Эльсе зашифрованное письмо, адресованное одному из жильцов их дома — бородачу по прозвищу Монстр, которого боятся все остальные соседи. Так она отправляет внучку в последнее их совместное приключение — настоящее и довольно опасное, призванное сплавить фантазию с реальностью и научить Эльсу справляться с жизнью самостоятельно. С честью выйдя из всех испытаний, девочка узнает про бабушку много нового, в том числе плохого, — и простит ее, а еще заново полюбит родителей, найдет новых друзей и вообще с относительным комфортом обживется в мире, который еще недавно казался ей практически непригодным для жизни.

В пересказе «Бабушка велела кланяться» выглядит одной из тех душещипательно-трогательных книг, которые нравятся наивным читательницам младше 18 и старше 55, привыкшим измерять силу эмоционального воздействия в исплаканных носовых платочках. Удивительным образом это не так: при всей своей тщательно выверенной позитивности книга Фредерика Бакмана ни в коем случае не оставляет ощущения, что в нее переложили сахара или искусственно вывернули ручку читательского сопереживания на максимум. Скорее, «Бабушка» продолжает и модифицирует под нужды условно «взрослой» литературы традиции Астрид Линдгрен — великого мастера миксовать радость и грусть в такой пропорции, чтобы радости выходило самую чуточку больше.

Скарлетт Томас. Драконий луг. М.: АСТ, 2017. Перевод Г. Соловьевой 

Формально эта книга Скарлетт Томас, известной российскому читателю по романам «Наваждение Люмаса»...

Литературный критик «Медузы» Галина Юзефович рассказывает о  пяти романах для необременительного, но  захватывающего чтения на  новогодних каникулах: «Бабушка велела кланяться и  передать, что просит прощения» Фредерика Бакмана, «Драконий луг» Скарлетт Томас, «Книжная лавка» Пенелопы Фицджеральд, «Дама номер 13» Хосе Карлоса Сомозы и  «Среди других» Джо Уолтон.

Фредерик Бакман. Бабушка велела кланяться и  передать, что просит прощения. М.: Синдбад, 2018. Перевод  К. Коваленко 

Швед Фредерик Бакман убедительно доказывает: для того чтобы добиться международного успеха, скандинавским авторам вовсе не  обязательно погонными метрами гнать фирменный «северный нуар». Уже четвертый роман Бакмана рвет книжные чарты в  Америке, хотя за  всю свою писательскую карьеру он  не  то  что ни  одного героя не  убил и  не  замучил  — даже не  огорчил никого по-настоящему.

Впрочем, нынешняя его книга (вторая после «Второй жизни Уве», изданная на  русском) все  же начинается с  серьезного огорчения  — даже, пожалуй, горя. У  девочки Эльсы, слишком умной для своих неполных восьми лет и  потому бесконечно одинокой, умирает любимая бабушка. На  протяжении всей жизни Эльсы бабушка оставалась ее  лучшим (и, в  сущности, единственным) другом, ее  супергероем и  защитником, вечным генератором беспокойства, приключений и  смеха, но  главное  — ее  бессменным проводником в  сказочную страну Миамас, выдуманное королевство, откуда берут начало самые лучшие в  мире истории. 

Перед смертью бабушка оставляет Эльсе зашифрованное письмо, адресованное одному из  жильцов их  дома  — бородачу по  прозвищу Монстр, которого боятся все остальные соседи. Так она отправляет внучку в  последнее их  совместное приключение  — настоящее и  довольно опасное, призванное сплавить фантазию с  реальностью и  научить Эльсу справляться с  жизнью самостоятельно. С  честью выйдя из  всех испытаний, девочка узнает про бабушку много нового, в  том числе плохого,  — и  простит ее, а  еще заново полюбит родителей, найдет новых друзей и  вообще с  относительным комфортом обживется в  мире, который еще недавно казался ей  практически непригодным для жизни.

В  пересказе «Бабушка велела кланяться» выглядит одной из  тех душещипательно-трогательных книг, которые нравятся наивным читательницам младше 18 и  старше 55, привыкшим измерять силу эмоционального воздействия в  исплаканных носовых платочках. Удивительным образом это не  так: при всей своей тщательно выверенной позитивности книга Фредерика Бакмана ни  в  коем случае не  оставляет ощущения, что в  нее переложили сахара или искусственно вывернули ручку читательского сопереживания на  максимум. Скорее, «Бабушка» продолжает и  модифицирует под нужды условно «взрослой» литературы традиции Астрид Линдгрен  — великого мастера миксовать радость и  грусть в  такой пропорции, чтобы радости выходило самую чуточку больше.

Скарлетт Томас. Драконий  луг. М.: АСТ, 2017. Перевод  Г. Соловьевой 

Формально эта книга Скарлетт Томас, известной российскому читателю по  романам «Наваждение Люмаса» и  «Орхидея съела их  всех», ориентирована на  подростковую аудиторию. Однако читать ее  можно и  взрослым  — конечно, тем взрослым, которые не  воротят нос от  Джоан Роулинг, смотрят блокбастеры и  вообще доброжелательно относятся к  развлечениям легкомысленным, необременительным и  простым.

Действие «Драконьего луга» происходит через пять лет после «миротрясения»  — загадочного катаклизма, в  результате которого мировые технологии откатились на  двадцать лет назад, а  у  девочки Эффи пропала мама. Теперь Эффи живет с  папой и  бестолковой мачехой, ходит в  школу для «странных, трудных и  одаренных подростков», а  большую часть свободного времени проводит с  дедушкой по  материнской линии  — сумрачным и  таинственным молчуном, хранителем огромной библиотеки. Дедушка успевает приоткрыть Эффи самые азы своей подлинной профессии (понятное дело, он  волшебник) и  немедленно погибает при необычных обстоятельствах, оставив внучке несколько магических артефактов. Теперь именно Эффи предстоит собрать из  своих друзей-одноклассников магическую «дрим-тим», проникнуть в  удивительное «Иномирье», где волшебство действует в  полную силу, и  спасти оба мира от  дибери  — темных магов, пожирающих книги и  черпающих оттуда свою энергию.

Те, кто знаком со  взрослыми книгами Томас, знают, что с  фантазией у  этой девушки все в  полном порядке. Однако вырвавшись на  вольные просторы подростковой литературы и  освободившись от  необходимости соответствовать какому-либо жанровому канону, писательница и  вовсе пускается во  все тяжкие. Ее  «Драконий луг»  — это гремучий коктейль из  «Алисы в  стране чудес», «Гарри Поттера», «Нарнии», сказок Нила Геймана, фильмов Тима Бертона и  залихватской компьютерной игры. Без малого четыреста страниц непрерывного экшна, сюжет в  стиле американских горок, приятные для русского читателя отсылки к  «Мастеру и  Маргарите» (одной из  любимых книг Скарлетт Томас) и  бог знает сколько сиквелов на  подходе. Для отдыха и  разгрузки  — ровно то, что надо. А  потом и  кому-то из  младших родственников подарить можно.

Пенелопа Фицджеральд. Книжная лавка. М.: Издательство «Э», 2018. Перевод  И. Тогоевой 

Роман Пенелопы Фицджеральд  — сорокалетней выдержки классика английской литературы (шорт-лист Букеровской премии за  1978 год), добравшаяся наконец и  до  нашего читателя. И  хорошо, что так, потому что «Книжная лавка» из  числа тех неброских сокровищ,  про которые сначала думаешь «Ну  и  зачем оно нам сегодня?», а  потом плохо представляешь, как ты  жил без этой книги.

Поначалу «Книжная лавка» производит впечатление романа преимущественно атмосферного. Захудалый городишко на  ветреном побережье Восточной Англии, куда даже поезд не  ходит (точь-в-точь депрессивные городки, описанные Зебальдом в  его «Кольцах Сатурна»), бездонные лужи, старый дом-развалюха, в  котором с  давних пор живет привидение-полтергейст, вальяжные коровы, сонные люди и  отважная маленькая женщина Флоренс Грин  — вдова средних лет, внезапно для себя и  окружающих решившая открыть посреди всей этой нищенской пасторали настоящий книжный магазин. 

Следующие пару сотен страниц читатель с  наслаждением следит за  сопутствующими этому предприятию проблемами. Попытка учредить в  магазине еще и  библиотеку оборачивается комичным скандалом с  мордобоем. Ассортимент книг выглядит очаровательно абсурдно, а  попытки наладить в  новом магазине какой-никакой бухгалтерский учет раз за  разом заканчиваются крахом. Появление модной новинки  — романа какого-то русского «Лолита» (дело происходит в  1959 году) вызывает нешуточное бурление в  деревенском обществе. Полтергейст не  оставляет попыток выжить Флоренс с  ее  магазином из  дома, а  местная гранд-дама, обитательница единственного в  окрестностях «поместья», смешно интригует и  мечтает прибрать хозяйство Флоренс к  рукам. Ее  козням не  без успеха противостоит местный аристократ, полусумасшедший старый лорд, никогда не  покидающий родового особняка и  питающий к  миссис Грин самые теплые чувства. 

Обстановка внутри «Книжной лавки» кажется такой уютной, привычной и  знакомой по  тысячам читанных-перечитанных английских романов, что мы  и  на  этот раз безотчетно ждем счастливой развязки, игнорируя тревожные сигналы, которые автор шлет нам едва  ли не  с  самого начала. Мы  так верим в  свою способность предсказывать события (ну  как  же, я  читал Агату Кристи и  Вудхауса, там в  начале всегда так, а  в  конце все налаживается!), что до  последнего не  слышим нарастающего стаккато трагедии. Комфортный английский мир дает трещину и  разваливается прямо на  наших глазах; все, что мы  считали надежным и  основательным, рушится, а  история, которую мы  заранее читали как историю победы (конечно, со  смешными неурядицами по  ходу дела, но  куда без этого), оборачивается историей поражения, предательства и  личностного краха. Не  самый оптимистичный финал, понятное дело, но  именно этот неожиданный и  жестокий перелом, эта драматическая и  парадоксальная деконструкция жанра и  возвышает роман Пенелопы Фицджеральд над десятками подобных, делая его той самой золотой классикой сорокалетней выдержки, неподвластной воздействию времени.

Хосе Карлос Сомоза. Дама номер 13. М.: Иностранка, Азбука-Аттикус, 2018. Перевод  Е. Горбовой 

Два года назад Саломон Рульфо, филолог и  запойный читатель поэзии, потерял любимую женщину, годом позже лишился работы, а  теперь в  его жизни возникла новая проблема: он  видит странные неотвязные кошмары. Каждую ночь во  сне он  вынужден следовать за  неизвестным в  темной одежде, который проникает в  богатый загородный дом и  творит там страшные дела  — сначала умерщвляет служанок, а  после долго и  с  видимым наслаждением пытает молодую хозяйку особняка, стремясь что-то у  нее выведать. Хозяйка молит Рульфо о  помощи и  подает ему какие-то знаки, однако тот, сколько ни  силится, не  может их  разгадать. Однажды из  новостей герой узнает, что и  особняк, и  преступления имели место в  действительности, и  решает отправиться туда, чтобы понять природу своих кошмаров. Добравшись до  особняка, он  встречает у  входа девушку по  вызову Ракель. У  нее те  же проблемы: из  ночи в  ночь во  сне убитая женщина молит ее  о  помощи. Объединившись, Саломон и  Ракель отправляются по  следу загадочного убийцы, однако их  импровизированное расследование осложняется тем, что каждый несет в  душе собственную темную тайну.

Если вы  читали предыдущий изданный по-русски роман испанца Хосе Карлоса  Сомозы «Афинские убийства», то, в  общем, знаете, что ждать от  этого автора сколько-нибудь честного детектива не  приходится. Если в  тот раз детективная интрига, которую читатель поначалу доверчиво воспринимал как реалистическую, в  итоге оборачивалась фантасмагорией на  тему платоновской философии, то  на  сей раз Сомоза и  вовсе заведет вас в  дебри занимательного стиховедения, да  там и  бросит. Впрочем, ловкости писателю не  занимать, и  потому особого разочарования «Дама номер 13» не  вызовет, несмотря на  то, что значительная часть вопросов останется без ответов, а  те  ответы, которые все  же удастся получить, окажутся совсем не  такими, как нам хотелось  бы. Конечно, если вы  твердый сторонник светлой рациональности и  уверены, что золотое правило детектива  — «никакой мистики, только логика»  — не  предполагает исключений, то  Сомоза  — не  ваш автор. Но  если в  свое время вам пришелся по  душе «Клуб Дюма» Артуро Переса-Реверте, то  и  «Дама номер 13» вам понравится как минимум не  меньше.

Джо Уолтон. Среди других. М.: АСТ, 2018. Перевод  Г. Соловьевой 

Набор элементов, из  которых строит свой роман англичанка Джо Уолтон, кажется одновременно и  банальным, и  совершенно безумным в  силу принципиальной их  несочетаемости. Одиночество избыточно умного и  начитанного подростка, утрата и  ее  переживание, поиск друзей, школьная жизнь, унизительная и  некомфортная, счастливые воспоминания детства, первое осторожное приближение к  сексуальному опыту  — с  одной стороны. Колдовство и  волшебные существа  — с  другой. В  сущности, чего-то одного хватило  бы с  избытком, но  Джо Уолтон отважно объединяет первое со  вторым, отчего и  то, и  другое приобретают принципиально новый смысл, вес и  объем.

Пятнадцатилетняя Морвенна Фелпс, героиня и  рассказчица романа «Среди других», сама себя сравнивает с  хоббитом Фродо после того, как тот уничтожил Кольцо Всевластья и  выполнил тем самым свое земное предназначение. Год назад Морвенна вместе с  сестрой-близнецом Морганной силой колдовства сумели остановить свою мать  — злую ведьму, стремившуюся к  мировому господству (что конкретно, как и  почему там произошло, читатель толком и  не  узнает). В  великой последней битве Морганна погибла, а  Морвенна выжила, но  навсегда осталась калекой. Теперь ей  приходится обустраиваться в  принципиально новой жизни  — жизни, в  которой все главное уже позади. Она оказывается под опекой отца, которого никогда прежде не  знала, ее  отправляют в  школу для девочек, где ей  плохо, а  весь мир вокруг становится прозаично обычным, нормальным, серым и  скучноватым. Единственное, что утешает,  — это запойное чтение фантастики и  фэнтези. Морвенна по-прежнему видит волшебный народец и  может творить магию, но  магия эта совсем не  похожа на  то, как ее  принято представлять, и  не  добавляет героине мудрости. Морвенна  — самая обычная, напуганная и  одинокая девчонка-подросток, мечтающая найти свой «карасс» (так в  романе Курта Воннегута именуется общность близких по  духу людей), а  магия ее  меняет мир так плавно и  незаметно, что никогда не  угадаешь, сработало или нет,  — да  и  было  ли что-то на  самом деле.

Несмотря на  то, что «Среди других» собрала коллекцию самых престижных фантастических наград  — от  «Небьюлы» и  «Хьюго» до  Британской премии фэнтези, назвать книгу Джо Уолтон фантастикой не  повернется язык. Магия в  ней так обыденна и  неочевидна (в  самом  ли деле Морвенна наколдовала себе друзей или они появились  бы в  любом случае?), волшебные существа так эфемерны и  непостижимы, что понять, где в  точности проходит граница между фантазией, детской игрой и  реальностью, решительно невозможно. И  именно эта причудливая размытость границ, эта мерцающая неоднозначность наполняет роман Уолтон подлинным глубинным волшебством, о  котором более традиционным фантастам остается в  лучшем случае завистливо мечтать. 

  https://meduza.io/feature/2018/01/02/pyat-uvlekatelnyh-romanov-na-novogodnie-kanikuly  
 
По теме
На дорогах и тротуарах ледяные рытвины и огромные лужи Наташа ЛИПИНСКИ Фото: vk.com/aomsk?from=search В паблике «Аварийный Омск» появился снимок автобуса, который стоит в огромной луже без колеса.
Мошенники из Омска попали под суд после обмана жителей нескольких регионов 20-летние подсудимые звонили жителям Омской и Новосибирской областей, рассказывали придуманную историю, а после получали от потерпевших крупные суммы.
Куда сходить в Омске 29, 30 и 31 марта - Пульс Live Куда сходить в Омске 29, 30 и 31 марта  Пятница - день недели, которого ждут буквально все, от воспитанников детского сада до топ-менеджера крупной корпорации.
Пульс Live
Награда волонтёру - Газета Омский пригород Активист волонтёрского сообщества «Помощь солдатам» был награждён медалью.
Газета Омский пригород